//Гигиена и санитария, 2006, №1, С. 53-55

С. А. Токарев, А. А. Буганов, Е. Л. Уманская, Л. В. Саламатина, Г. Г. Романова

ГУ НИИ медицинских проблем Крайнего Севера РАМН, Надым

Пребывание человека на Крайнем Севере характери­зуется не только напряжением адаптивных процессов, повышением уровня заболеваемости и значительной ее хронизацией, но и увеличением психологической и со­циальной неустойчивости, сокращением продолжитель­ности жизни [4]. Интенсивное освоение Ямальского ре­гиона в последние десятилетия привело к увеличению численности детского населения; в то же время наращи­вание техногенных темпов, индустриализация и урбани­зация привели к ухудшению экологической обстановки на Ямале и оказали отрицательное воздействие на здо­ровье подрастающего поколения. Ежегодный рост забо­леваемости по большинству классов болезней и увеличе­ние распространенности различных форм патологий преимущественно неинфекционного характера свиде­тельствуют о негативных тенденциях здоровья детей и подростков, проживающих на Крайнем Севере [12].

В реалиях современности научной основой профи­лактики неинфекционных заболеваний (НИЗ) и управ­ления здоровьем населения является концепция факто­ров риска: первопричины большинства НИЗ неизвест­ны, однако выявлены факторы, способствующие их раз­витию и прогрессированию [10]. При разработке профи­лактических программ крайне важна оценка вклада раз­личных факторов риска, определяющих образ жизни де­тей и подростков и в конечном итоге их здоровье [1—3].

Известно, что образ жизни, перинатальные наруше­ния, неблагоприятные генетические, социальные, пси­хологические и другие факторы риска определяют дина­мику НИЗ в популяции, являясь основными предикто­рами развития патологии сердечно-сосудистой, дыха­тельной, нервной, эндокринной и других систем [1,5, 7—11]. Кроме того, в условиях Крайнего Севера на здо­ровье и развитие подрастающего поколения воздейству­ют неуправляемые климатогеографические и биосоци­альные факторы, присущие регионам высоких широт, оказывающие особое вредоносное действие на детский организм и способствующие ускоренному формирова­нию патологии [4, 6].

Имеются данные, что в экстремальных условиях цир­кумполярного региона совокупное воздействие ком­плекса вышеуказанных факторов оказывает существен­ный негативный вклад в адаптационные возможности, формирование заболеваний и жизненный потенциал на­селения [12].

В связи с этим целью настоящего исследования яви­лась популяционная оценка распространенности различ­ных факторов риска у детей на Крайнем Севере для на­учного обоснования и разработки подходов к ранней многофакторной профилактике НИЗ.

Нами было проведено одномоментное исследование распространенности основных социально-биологиче-

Ских и психологических факторов риска НИЗ у 832 де­тей-школьников в возрасте 11 — 12 лет, проживающих па Крайнем Севере (Надым), из них 414 девочек и 41S маль-ч;:;;ов. Исследование проводил:: сплошным методом. эпидемиологический отклик составил 81,5%. В исследо­ваниях использовали эпидемиологические (анкетный опрос детей и родителей), психологические и статисти­ческие методы. Обследование производили в зимний пе­риод. Для выявления социально-биологических факто­ров риска использовали стандартизированную анкету, разработанную в НИИ педиатрии Научного центра здо­ровья детей РАМН.

Для оценки психологического статуса детей исполь­зовали три опросника: диагностики показателей и форм агрессии А. Басса и А. Дарки; измерения уровня тревож­ности Тейлор; шкалу депрессии (адаптация Т. И. Бала­шовой).

П6"методике диагностики показателей и форм агрес-сии А. Басса и А. Дарки были выделены два суммарных показателя: индекс агрессивности и индекс враждебно­сти.

По методике измерения уровня тревожности Тейлор были выделены следующие уровни тревожности: низкий уровень тревожности (НУТ) — 0—5 баллов; средний (с тенденцией к низкому) уровень тревожности — 5— 15 баллов; средний (с тенденцией к высокому) уровень тревожности — 15—25 баллов; высокий уровень тревож­ности (ВУТ) — 25—40 баллов; очень высокий уровень тревожности (ОВУТ) — 40—50 баллов.

По шкале депрессии были выделены следующие уровни депрессии: состояние без депрессии (не более 50 баллов); легкая депрессия ситуативного или невроти­ческого генеза (более 50 и менее 59 баллов); субдепрес­сивное состояние или маскированная депрессия (от 60 до 69 баллов); истинное депрессивное состояние (более 70 баллов).

Статистическую обработку данных производили при помощи пакета программ Microsoft Excel XP.

Анализ распространенности социально-биологиче­ских факторов риска НИЗ показал, что предикторы, от­носящиеся к акушерскому анамнезу и течению перина­тального периода, встречаются на Крайнем Севере дос­таточно часто. Так, 11,2% обследованных детей родились от анормальной беременности, а 16,7% — от патологи­ческих родов, причем 15,6% обследованных матерей имели в анамнезе выкидыши, 6,4% детей родились не­доношенными. Диагноз родовой травмы был поставлен 19,2% детей, при этом 8,2% длительно находились в ста­ционаре непосредственно после родов.

Оценивая такой прогностически значимый фактор, как продолжительность грудного вскармливания, оказы­вающий влияние на все этапы роста и развктмя ребенка, следует отметить, что менее 3 мес естественным путем вскармливался каждый третий ребенок (34,1%), при этом только 3,8% детей получали грудное молоко более 6 мес.

Обращая внимание на наследственную предрасполо­женность к НИЗ, необходимо подчеркнуть, что более по­ловины (57,2%) родителей обследованных детей имели ту или иную патологию, такую как ишемическая болезнь сердца, артериальная гипертония, хронические неспеци­фические заболевания легких, эндокринопатия и пр.

Такие социально-психологические факторы, как на­личие неполной семьи и неблагополучный психологиче­ский климат в ней, также способны привести к раннему формированию неинфекционной патологии. Согласно полученным результатам, 20,3% детей Надыма, из них 44,4% мальчиков и 55,6% девочек, проживают в непол­ных семьях. На неблагополучный психологический кли­мат в семье указали 6,9% опрошенных.

Изучая встречаемость таких факторов, как наличие у родителей профессиональных вредностей, мы выявили, что 14,2% матерей и 20,6% отцов во время работы с ними сталкивались.

В последнее время все большее значение придают пас­сивному курению как одному из наиболее патогенных

Факторов риска. Согласно полученным нами данным, 31,1% родителей курят в присутствии своего ребенка, что представляется нам крайне неблагоприятным социальным явлением. При этом 1,1% матерей курили и во время бе­ременности.

По результатам психологического исследования нами выявлено, что низкий уровень враждебности имели 1,9% детей, средний уровень наблюдался у 24,4%, а высокий — у 73,7% обследованных. Средний уровень враждебно­сти наблюдался у мальчиков и девочек примерно с оди­наковой частотой (23,8% против 25,2%). Распространен­ность высоких уровней враждебности также имела не­значительные тендерные отличия (74,4% против 72,9%).

Средний уровень личностной тревожности с тенден­цией к низкому был выявлен у 43,0% подростков, а с тен­денцией к высокому обнаруживался у 34,4% школьни-Ков. Высокий уровень аНксиозностилмелиЛЗЛ%Л1етей.— а очень высокий — 0,3%. По сравнению с мальчиками среди девочек НУТ встречался в 1,7 раза реже (10,6% против 6,4%). Распространенность средних уровней тре­вожности у детей Надыма не имела достоверных разли­чий по полу. ВУТ имел тенденцию к более частой встре­чаемости среди девочек (16,3% против 11,1%). Наконец, ОВУТ у детей обоих полов встречался с одинаковой час­тотой (0,3%).

Легкая депрессия ситуативного или невротического генеза встречалась среди 7,2% школьников, субдепрес­сивное состояние имели 0,4% обследованных. Легкая де­прессия у девочек встречалась чаще, чем у мальчиков, практически в 3 раза (11,0% против 3,8%; Р < 0,05). Сле­дует отметить, что субдепрессивное состояние было вы­явлено только среди девочек (0,8%).

Наконец, средний уровень агрессивности встречался у 33,6% подростков, а высокий уровень агрессивности был зафиксирован у 65,8% школьников. Средний уро­вень агрессии наблюдался среди девочек практически в 1,5 раза чаще, чем у мальчиков (38,1% против 29,3%). У мальчиков высокий уровень агрессивности несколько чаще, чем у девочек (70,7% против 60,6%).

Таким образом, по результатам проведенного эпиде­миологического исследования детской популяции цир­кумполярного региона нами показана значительная рас­пространенность как психологических, так и социально-биологических факторов риска, относящихся к акушер­скому анамнезу, течению перинатального периода, осо­бенностям вскармливания ребенка, микросоциальному статусу и наследственной отягощенности.

Высокая распространенность большинства указан­ных предикторов может быть объяснена воздействием на организм специфического высокоширотного комплекса астрогелиофизических и социально-биологических фак­торов.

Как показывают многочисленные исследования [1,7, 9—15], выявленные нами предикторы способны в даль­нейшем (в трудоспособном возрасте) приводить к возник­новению НИЗ органов кровообращения, дыхания, эндок­ринной патологии и др., а также ускорять их течение и провоцировать осложнения. При этом необходимо отме­тить, что на Крайнем Севере наиболее распространенны­ми оказались те предикторы, которые можно отнести к модифицируемым, т. е. потенциально устранимым за счет изменения образа жизни, характера питания, устранения вредных привычек детей и их родителей.

Дальнейший социально-эпидемиологический монито­ринг детской популяции путем проведения долговремен­ных проспективных исследований позволит разработать и реализовать систему активных здравоохранительных ме­роприятий в отношении факторов риска наряду с опти­мизацией медицинского обеспечения детей в превентив­ном направлении в целях предотвращения развития пато­логии.

Учитывая значительную распространенность боль­шинства рассматриваемых предикторов НИЗ, особенно­стью профилактических мероприятий на Крайнем Севе­ре должен стать популяционный (массовый) подход к

Панной проблеме с активным привлечением в процесс оздоровления не только самих детей, но и их родителей, •1 также медико-педагогического персонала образова­тельных учреждений, где в условиях реформирования со­временного учебного процесса и проводят большую часть времени дети и подростки.

Особенное внимание должно быть уделено проведе­нию мероприятий по преконцепционной и антенатальной профилактике социально-биологических факторов риска. С этой целью в рамках региональной научной программы "Популяционные подходы к здоровью детей Крайнего Се­вера" нами разработан лекционный курс для молодоженов и будущих родителей, который реализуется при поддержке Управления по делам молодежи и спорту мэрии Надыма и Надымского района в женских консультациях, Доме мо­лодежи и отделе ЗАГС города.

Литература

1. Александров А. А. Основные факторы риска сердеч­но-сосудистых заболеваний у детей и подростков и возможности их профилактики: Дис.... д-ра мед. на­ук. - М., 1991.

2. Баранов А. А. // Вестн. РАМН. - 2003. — № 8. — С. 3-6.

3. Бржезовский М. М. // Экология и здоровье детей / Под ред. М. Я. Студеникина, А. А. Ефимовой. — М., 1998. - С. 140-152.

4. БугановА. А. Вопросы профилактической медицины в Ямальском регионе. — Надым, 2002.

5. Великанова Л. П. // Педиатрия. — 2004. — № 1. — С. 67—70.

6. Гакова Е. И., Асеева С. И. // Теп. арх. - 2001. - № !.

- С. 21-24.

7. Гржибовский А. М., Бигрен Л. О., Теддер Ю. Р. // Экол. человека. — 2003. — № 5. — С. 14—22.

8. Меньшикова Л. И. // Экол. человека. — 2003. — № 3.

- С. 45-50.

9. Наймуишна Е. С, Масальцева О. Г., Колесникова
М. Б. Л Вопр. соврем, педиат. — 2004. — Т. 3, № 2.

- С. 85.

10. Оганов Р. Г. // Кардиология. — 1994. — № 4. — С. 81-83.

11. Прихожан А. М. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. — М.; Воронеж, 2000.

12. Шеаперикова Н. В., Токарев С. А. Популяционная оценка здоровья и сердечно-сосудистого риска при­шлого городского населения Крайнего Севера / Под ред. А. А. Буганова. — Омск, 2004.

13. Berenson G. S. Cardiovascular Risk Factors in Children. The Early Natural History of Atherosclerosis and Essen­tial Hypertension. — New York, 1980.

14. Cunnane S. С // Nutr. Hlth. - 1993. - Vol. 9, N 2. - P. 107-115.

15. Noz M., Man S. de, Grobbee D. Et al. // CVD Epidemi­ology Newsletter: Council on Epidemiology. American Heart Association. — 1990. — N 46. — P. 43.

П

Оступила 22.04.05